Царскосельский лицей

В живописном уголке города Пушкина вблизи старинных парков стоит классический строгий четырёхэтажный флигель, соединённый искусно перекинутой через улицу галереей с Екатерининским дворцом. Это Царскосельский лицей, судьба которого оказалась неразрывно связана с русской историей и культурой. 19 октября 2021 года Лицею исполнилось 210 лет.

Прообразом Царскосельского лицея стала одна из трех школ, основанная в 335 году до нашей эры великим философом прошлого Аристотелем и расположенная на окраине Афин, близ храма Аполлона Ликейского. Она называлась Ликеем, или Лицеем. В XVIII веке учебные заведения с названием «лицей» появились во Франции, а затем распространились по всей Европе.

12 августа 1810 г. император Александр I подписал Постановление об учреждении в Царском Селе Лицея для «образования юношества, предназначенного к важным частям службы государственной». «Воспитание в обширном смысле слова – умственное развитие, нравственное образование и физическое совершенствование – составляет главный предмет содержания Постановления о Лицее… Постановление тесно соединяет обучение с нравственным образованием… Относительно расположения часов принято правилом, чтобы предметы, собственно к словесным наукам относящиеся,… составляли предпочтительное занятие в начальном курсе перед науками точными, и потому самое большое число часов в неделю положено назначать на грамматику, историю и словесность, особенно на языки иностранные, в которых успех преимущественно зависит от упражнений в первом возрасте: ими должно занимать воспитанников ежедневно не менее четырёх часов. Сверх того, директору поставляется в обязанность стараться, чтобы воспитанники в свободное от учения время разговаривали между собой подённо на том и другом языке».

Идея создания Лицея принадлежала императору Александру I, Сперанскому и Лагарпу, и была связана с планами преобразования России. По замыслу создателей Царскосельский лицей должен был стать привилегированным учебным заведением для дворянских детей и заниматься подготовкой высокообразованных государственных чиновников. Лагарп и Сперанский стали авторами программы Лицея. Лагарп внес в устав гуманизм, насыщенный верою в добрую природу человека, в абсолютную силу разума и знания. Как воспитание, так и обучение были отмечены благожелательством к детям, стремлением понять их интересы, считаться с их характерами, уважать в них человеческое достоинство.

По замыслу Сперанского впервые перед учебным заведением была поставлена цель – научить воспитанников самостоятельно мыслить. В 4 главе «Способы учения» было записано: «Главное правило доброй методы или способа учения состоит в том, чтобы не затемнять ум детей пространными изъяснениями, но возбуждать собственное его действие». Сперанский хотел, чтобы Лицей воспитывал «не слепых исполнителей, но государственных людей, которые бы сами прониклись духом преобразований и по собственному убеждению претворяли новые идеи в жизнь».

В то время, когда не только в России, но и во всем мире, воспитание еще основывалось на принуждении и угрозе, когда розга считалась необходимостью, лицейский устав запрещал телесные наказания. Еще одной отличительной особенностью Царскосельского лицея являлась единая форма одежды.

Уставом Лицей уравнивался в правах и преимуществах с российскими университетами и находился под особым покровительством Александра I.

Царскосельский стал первым лицеем в России. На учебу принимались физически здоровые мальчики из дворянских семей в возрасте 10-12 лет по результатам вступительных экзаменов в начальных знаниях по русскому языку, французскому языку и немецкому языку, арифметике, физике, географии и истории. Приём лицеистов осуществлялся один раз в три года. Численность воспитанников – не более пятидесяти человек. Обучение в лицее было бесплатным, воспитанники находились на полном государственном пансионе. Для Лицея было отведено одно из зданий летней императорской резиденции – четырехэтажный флигель Екатерининского дворца, построенный в конце XVIII века архитектором И. В. Нееловым. Подготовкой помещения под нужды учебного заведения занимался архитектор В. П. Стасов.

К началу октября 1811 года всё в Лицее было готово для приёма воспитанников. В нижнем этаже флигеля располагались правление Лицея и больница, на втором этаже были классы младшего курса, а на третьем – старшего курса; верхний этаж занимали спальни лицеистов. Парадный зал находился на третьем этаже. В парадном зале Лицея стояла дорогая мебель, было много картин, помещение освещали хрустальные люстры, на окнах – шторы из бархата, шелка с бахромой и кистями. В классах столы покрывались алым сукном. В столовой была посуда из английского фаянса, сервизы – из петербургского Гостиного двора. Воспитанники пользовались кружевными салфетками и столовыми приборами из серебра. Двухсветную галерею, составлявшую арку над улицей, занимала библиотека. Пополнение библиотеки было постоянной заботой Совета Лицейских профессоров.

Рядом с дворцом, в отдельном строении, находились служебный блок и квартира директора Лицея.

19 октября 1811 года состоялось торжественное открытие Царскосельского лицея. В Актовом зале собралась царская семья во главе с государем, высокопоставленные чиновники и гости, преподаватели и гувернеры, тридцать воспитанников.

Были прочитаны Манифест об учреждении Лицея и Устав. Профессор Куницын произнес патриотическую речь, призывающую питомцев Лицея служить Отчизне. Позже Пушкин писал:

Вы помните: когда возник Лицей,
Как царь открыл для нас чертог Царицын,
И мы пришли. И встретил нас Куницын
Приветствием меж царственных гостей...

Так начались годы учебы и дружбы для Александра Пушкина и других 29 первых воспитанников Царскосельского лицея:

На должность первого директора, который по Уставу «сверх примерной жизни, должен иметь обширные познания в науках и языках, в Лицее преподаваемых» был назначен чиновник архива Коллегии иностранных дел В. Ф. Малиновский — выпускник Московского университета, дипломат, литератор, автор одного из первых проектов отмены крепостного права.

Все трудности по созданию нового учебного заведения, по подбору педагогических кадров были успешно решены первым директором. Он сумел сделать правильный выбор, пригласив не только опытных педагогов — Давида де Будри, Н. Ф. Кошанского, но и молодых — Я. И. Карцова, А. П. Куницына, И. К. Кайданова, для которых Лицей стал делом всей жизни. Блестяще образованный, доброжелательный, справедливый, Малиновский пользовался огромной любовью и уважением всех воспитанников. В семье директора Лицея учащиеся первого курса проводили «часы досуга». В 1812 году под влиянием реакционных кругов М. М. Сперанский был уволен с должности и выслан из Петербурга. Малиновский лишился поддержки. Постоянные столкновения с министром просвещения Разумовским приводили к расстройству и без того слабого здоровья. Министр буквально обрушивался на директора с бесконечными придирками и замечаниями. 23 марта (4 апреля) 1814 года он скоропостижно скончался в возрасте 49 лет.

После смерти Малиновского временно исполняющим обязанности директора был назначен Ф. М. Гауеншильд – тайный агент австрийского канцлера К. В. Меттерниха. Этот период Пушкин назвал «безначалием». В Лицее не только расшаталась дисциплина, но и поселился иной дух: Гауеншильд пытался искоренить свободолюбивую направленность лицейской педагогики, внедрял элементы сыска и сумел разобщить наставников.

С вечной лакрицей, которую Гауеншильд жевал не переставая, новый директор заслужил всеобщую ненависть воспитанников. Ему чуть ли не в лицо пелась «национальная песня», в которой лицеисты выразили свои чувства возмущения, презрения и протеста:

В лицейской зале тишина,
Диковинка меж нами:
Друзья, к нам лезет сатана,
С лакрицей за зубами.
Друзья, сберемтеся же гурьбой,
Дружнее в руки палку,
Лакрицу сплюснем со щекой,
Дадим австрийцу свалку...

К счастью, Гауеншильд оказался непригоден к педагогической деятельности и был отставлен.

Вторым директором в 1816 году был назначен Егор Антонович Энгельгардт, который до этого был директором Петербургского педагогического института. В записке, представленной новым директором Лицея Государю, подчеркивалась необходимость сделать «управление Лицеем совершенно независимым от всякого постороннего и раздробительного влияния, так, чтобы директор, не выходя из общих пределов законных, имел право распоряжаться во всем по усмотрению и совести своей...». Энгельгардт считал, что «что нет полезнее и выше призвания педагога, посвятившего себя всецело на образование отличных граждан для своего отечества». Основываясь на идее органического единства учебного и воспитательного процессов, Егор Антонович особое значение придавал нравственному фундаменту образования. Он был глубоко убежден, что «добродетель, кротость и нравственность составляют истинную цену человека и гражданина», и что «без них и самое просвещение и ученость теряют цену свою». В своих заметках о том, как он понимает задачу и содержание воспитательной работы, Энгельгардт исходил из положения, согласно которому в ее основе должна лежать любовь к воспитаннику. Но выражать ее надо не словами, а делом. «Только путем сердечного участия в радостях и огорчениях питомцев можно завоевать их любовь, хотя бы и бессознательную. Доверие юношей можно заслужить только поступками, заслуживающими доверия. Сердцу больше говорят не слова, а благородные чувства, воплощенные в поступках. Настоящее повиновение – только добровольное, проистекающее из сердечного убеждения; оно остается в силе и в том случае, когда за ним не стоит наказание». Энгельгардт стремился наладить быт воспитанников, уделяя большое внимание созданию семейного уюта.

Для награждения отличившихся лицеистов по эскизам Энгельгардта были отлиты золотые и серебряные медали. Изображение на них стало впоследствии гербом Лицея. Два венка, дубовый и лавровый, олицетворяли Силу и Славу, сова символизировала Мудрость, а лира, атрибут Аполлона, указывала на любовь к Поэзии. Над всем этим был гордо начертан лицейский девиз: «Для Общей Пользы».

Е.А. Энгельгардт положил основание не только гербу Лицея, лицейской медали, но и обычаю при выпуске разбивать лицейский колокол, звон которого призывал воспитанников к занятиям и обеду. Каждый из лицеистов брал себе на память кусочек разбитого колокола. Пушкинскому курсу Энгельгардт из осколков колокола заказал чугунные кольца в виде рук, сомкнувшихся в пожатие. В Александровском лицее в помещении I класса (старшего) была так называемая «каменка» – в ней хранился камень из фундамента Царскосельского лицея. На этом камне и разбивался колокол.

С огромным интересом Энгельгардт следил за дальнейшей судьбой своих питомцев, со многими состоял в дружеской переписке на протяжении всей жизни.

Наставники Лицея

Александр Петрович Куницын – выпускник Санкт-Петербургского педагогического института, по окончании которого, как один из лучших, был отправлен за границу. Закончил свое образование в Гейдельберге. По возвращении в Россию выдержал экзамен и был произведен в звание адъюнкт-профессора, в 1811-1820гг. в Царскосельском лицее был профессором нравственных и политических наук. Пользовался уважением и любовью воспитанников лицея. Полный учебный курс, который преподавал Куницын лицеистам с первого года обучения и до последнего, включал: логику, психологию, нравственность, право – естественное частное, естественное публичное, народное, гражданское русское –, политическую экономию, финансы. Куницын был одним из лучших преподавателей своего времени, самостоятельным теоретиком права.

Пушкин посвятил своему наставнику строки, полные любви и уважения:

Куницыну - дань сердца и вина!
Он создал нас, он воспитал наш пламень,
Поставлен им краеугольный камень,
Им чистая лампада возжена…

Николай Фёдорович Кошанский – доктор философии и свободных искусств, преподаватель русской и латинской словесности, выпускник Московского университета, философского и юридического факультетов. Блестящий знаток античной и древней литературы, профессор российской и латинской словесности (1811-1828гг.). Кошанский был самым молодым по возрасту из профессоров Лицея и единственным из преподавателей, имевшим ученую степень. Это был человек передовых убеждений. Выпускник Иван Пущин рассказывал: «Как теперь вижу тот послеобеденный класс Кошанского, когда, окончивши лекцию несколько раньше урочного часа, профессор сказал: «Теперь, господа, будем пробовать перья! Опишите мне, пожалуйста, розу стихами». Наши стихи вообще не клеились, а Пушкин мигом прочел два четверостишия, которые всех нас восхитили... Кошанский взял рукопись к себе. Это было чуть ли не в 1811-м году, и никак не позже первых месяцев 12-го».

Давид Иванович де Будри – младший брат известного предводителя Великой французской революции Жан-Поля Марата, профессор французского языка и словесности. Преподавал в Лицее с 1811 года до конца жизни. Де Будри был умным, проницательным, строгим педагогом. Один из воспитанников Лицея, М. Корф, вспоминал: «…он был очень строг и взыскателен и, как бы в отмщение за то, что в его классе, под его аргусовым глазом, нельзя было и думать о каком-нибудь стороннем занятии, мы дразнили его разными школьными проделками; но теперь каждый из нас, конечно, отдаёт полную справедливость благотворному влиянию, которое он имел на наше образование». По свидетельству Корфа, де Будри «способствовал нашему развитию, отнюдь не в одном понимании французского языка… Он способствовал правильному мышлению и отчетливому выражению мыслей словом».

Сергей Гаврилович Чириков – преподаватель рисования, гувернёр, выпускник Академии художеств. Служил в Лицее с 1811 по 1841 год. Чириков пользовался огромной любовью воспитанников «за ровный и приятный характер, за обходительность, … за сочувствие к нашим литературным занятиям, в которых он находил вкус, потому что сам был поэт», – писал М. Корф.

Иногда уроки рисования были четыре раза в неделю. Пушкин был одним из лучших учеников. В ноябре 1812 года учитель подаёт рапорт с приложением «Ведомости об успехах воспитанников по части рисовального искусства». Пушкин занимает в первом отделении 4-е место. О нём в рапорте сказано: «Отличных дарований, особого прилежания, но тороплив и неосмотрителен, а потому успехи его не столь ощутительны, как у первых трёх его товарищей». В квартире учителя рисования, которая находилась на 4-м этаже, рядом со спальнями лицеистов, устраивались литературные собрания, на которых вместе обсуждали первые литературные опыты. С 1812 по 1815 год учащиеся Лицея под руководством Чирикова выпускали рукописный журнал карикатур, в котором активно участвовали Илличевский, Мартынов и Пушкин.

Александр Александрович Вальвиль – учитель фехтования в Царскосельском лицее в 1812-1822 гг., автор книги «Рассуждение об искусстве владеть шпагою» (СПб., 1817); впоследствии подполковник, статский советник. По утверждению П. В. Анненкова, Пушкин «считался чуть ли не первым учеником известного фехтовального учителя Вальвиля».

Петр Егорович Георгиевский – адъюнкт-профессор русской и латинской словесности в Царскосельском лицее (1815-1828 гг.); читал также курс эстетики.

Фотий Петрович Калинич – учитель чистописания в Царскосельском лицее.

Иоахим Семенович Кочетов – законоучитель Царскосельского Лицея, протоиерей, в последствии настоятель Петропавловского собора в Петербурге, с октября 1817 по 1854 г. профессор Петербургской Академии, специалист по истории церкви, работал также в области изучения русского языка и участвовал в трудах Российской Академии, членом которой состоял с 1828 г. Упомянут Пушкиным в дневнике как «плут и сплетник».

Александр Иванович Галич (настоящая фамилия Говоров) – литератор, философ, один из первых последователей немецкого философа Шеллинга в России, профессор Петербургского университета, профессор словесности, преподаватель латинской и российской словесности в Главном немецком училище св. Петра и в Царскосельском лицее.

Иван Кузьмич Кайданов – выпускник Санкт-Петербургского педагогического института, как один из лучших студентов был отправлен на учёбу в Европу, заслуженный профессор истории Царскосельского лицея, член-корреспондент Академии наук, в 1814-1816 гг. конференц-секретарь лицея: автор ряда учебников по всеобщей и русской истории и нескольких исторических исследований по древней и всеобщей истории. С 1811 по 1841гг. преподавал в Лицее историю, географию и статистику. Кайданов был строгим и требовательным педагогом: «…обходясь вежливо с порядочными воспитанниками, он немилосердно ругал плохих».

Яков Иванович Карцов – сын священника Смоленской епархии, образование получил в Смоленской семинарии, в Петербургской Ларинской гимназии и в Главном педагогическом институте. В числе 12-ти лучших воспитанников был отправлен за границу в 1808 г., а в 1811 г., по выдержании экзамена при Академии Наук, назначен адъюнкт-профессором на кафедру физико-математических наук в только что открытый Императорский Лицей в Царском Селе. Преподавал арифметику, геометрию, алгебру, тригонометрию, аналитическую геометрию, физику, черчение, астрономию и военные науки. Он устроил при Лицее физический и минералогический кабинеты.

Теппер де Фергюсон Вильгельм (Людвиг-Вильгельм) – польский музыкант и композитор. В России известен прежде всего как учитель хорового пения и музыки в Царскосельском лицее (начало 1816-1819гг), автор музыки «Прощальной песни» на слова А. Дельвига, исполнявшейся хором лицеистов на выпускном акте 9 июня 1817 г. Во время учебы Пушкин и его однокашники посещали дом Теппера, где «по воскресеньям происходили литературные беседы..., на которых Пушкин первенствовал».

Фёдор Богданович фон Эльснер - преподаватель военных наук в Императорском Царскосельском лицее в 1816-1819 годах. Эльснер оставил заметный след в памяти лицейских воспитанников первого «пушкинского» курса: он назван в списке «200 нумеров» Михаила Яковлева, Модест Корф и Иван Пущин упомянули его в своих мемуарах. Его педагогический успех несомненен: 12 из 29 воспитанников первого выпуска по окончании Лицея вступили в военную службу.

Учебный год в Царскосельском лицее продолжался 11 месяцев, с 1 августа по 1 июля. Обучение прерывалось лишь в июле, но, так как Лицей был закрытым заведением, даже в каникулы воспитанники оставались в Царском Селе. Во время каникул, вместе с наставниками, они совершали пешеходные прогулки по изучению пригородов, бывали в Павловске, Колпине, катались на лодках. Родные и друзья навещали лицеистов в воскресные и праздничные дни.

Лицейская жизнь была строго регламентирована и расписана по часам, «…чтобы воспитанники никогда не были праздны». Все было направленно на развитие умственных интересов, поощрялось всякое стремление к знаниям. Так, например, Вильгельм Кюхельбекер составлял словарь, содержащий выписки из произведений близких ему по духу философов и писателей. Воспитанники много читали. «Мы мало учились в классах, но много в чтении и в беседе при беспрестанном трении умов», - вспоминал Модест Корф. Профессор российской и латинской словесности Николай Федорович Кошанский считал основой литературного образования умение писать, сочинять, и с одобрением относился к стихотворным опытам своих воспитанников. Нередко на уроках он предлагал писать стихи на заданную тему.

Вставали воспитанники в шесть часов утра. В течение седьмого часа нужно было одеться, умыться, помолиться богу и повторить уроки. С 8 до 9 часов проводился урок в классах, а с 10 до 11 – завтрак и прогулка в парке. С 11 до 12 часов в Лицее предусматривался второй урок в классах. С 13 – обед и короткий перерыв. В 14 часов у лицеистов начинались занятия по чистописанию и рисованию. С 15 до 17 – уроки в классах. После этого был короткий отдых, полдник, прогулка, игры и гимнастические упражнения. С 20 часов учащиеся шли на ужин, потом были прогулка в парке и повторение уроков. После вечерней молитвы, в 22 часа, все воспитанники ложились спать. Занимались воспитанники в общей сложности семь часов в день.

Императорский Лицей давал общее высшее образование, без специализации, но с преобладанием гуманитарных дисциплин, приравненное к университетскому. Учебная программа была рассчитана на 6 лет и состояла из двух трехгодичных курсов – старший и младший, по три года каждый, с обязательными переводными экзаменами. Большое место отводилось наукам «нравственным», под которыми, как гласил лицейский устав, «…разумеются все те познания, которые относятся к нравственному положению человека в обществе и, следовательно, - понятия об устройстве гражданских обществ, и о правах и обязанностях, отсюда возникающих». Важнейшее место в программе обучения отводилось глубокому изучению российской истории. Развитие патриотических чувств тесно связывалось со знанием родной страны, её прошлого, настоящего, будущего. Также большое внимание уделялось изучению жизнеописаний великих людей – считалось, что исторические примеры помогут самовоспитанию личности, научат великому служению Отечеству.

По итогам окончания начального курса проводились переводные экзамены. По окончании учебы род службы выпускники выбирали самостоятельно.

В Лицее у воспитанников была бурная, насыщенная жизнь. Лицей дышал стихами. Они витали в классах, перелетали в спальни. Стихи писали все, их читали, обсуждали, и Пушкин не сразу занял среди лицеистов первое место. С 1814 года поэтические опыты лицеистов стали появляться на страницах российских журналов.

Лицеисты очень любили «национальные песни», которые сочинялись и распевались по поводу как повседневных фактов и событий, так и чего-то необычного.

Многие песни посвящались педагогам и гувернерам, нередко исполнялись в их присутствии:

Блажен, кто диалог не учит
И за таблицей вслед нейдёт,
Тот счастье вечное получит,
в Лицее доле проживет.

Полно, Дельвиг, не мори
Ты людей стихами;
Ждут нас кофе, сухари,
Феб теперь не с нами.

А что читает Пушкин?
Подайте-ка сюды!
Ступай из класса с богом,
Назад не приходи.

Физика, к тебе стремлюся,
Наизусть тебя учу,
Я с тобою вознесуся,
Перво место получу.

8 января 1815 года для «пушкинского» набора состоялся переводной экзамен с начального на окончательный курс. Пятнадцатилетний Александр Пушкин в переполненном зале в присутствии прославленного поэта Гавриила Романовича Державина читал свое стихотворение «Воспоминания о Царском Селе». Державин был в восхищении и назвал юного поэта своим преемником.

9 июня 1817 г., после шести лет учебы, состоялся первый выпуск воспитанников Царскосельского лицея. Каждый из первых 29 выпускников сделал свой выбор между военной и гражданской службой. С чином IX класса были выпущены 9 человек, с чином Х класса — 8 человек, 7 человек стали офицерами гвардии и 5 — офицерами армии. Широкое общее образование, которым был так недоволен Модест Корф, считая его «поверхностным», «энциклопедическим», называя его «блестящем всезнанием», позволило выпускникам поступить на службу в Министерство просвещения, Министерство финансов, Министерство юстиции, в Государственную канцелярию, в Коллегию иностранных дел, на военную службу и даже во флот. В последующие годы работы Лицея интерес выпускников к военной службе сохранился. Достаточно сказать, что за 33 года деятельности Царскосельского лицея офицерами были выпущены 52 человека из 286 окончивших полный курс. Офицерам, окончившим Лицей, предоставлялись права выпускников Пажеского корпуса, что давало возможность быстрого продвижения по военной службе.

Среди первых выпускников много тех, чьи имена вошли в историю России: родоначальник современной русской литературы, основатель современного русского литературного языка, поэт Александр Пушкин, канцлер Российской империи Александр Горчаков, известный мореплаватель Федор Матюшкин, декабристы Иван Пущин, Вильгельм Кюхельбекер, Владимир Вольховский, поэт Антон Дельвиг, композитор Михаил Яковлев. И это только первый, пушкинский выпуск!

Расскажем о лучших учениках выпуска 1817 года, а также лицейских друзьях Александра Пушкина.

Первую золотую медаль получил В. Д. Вольховский, вторую — князь A. M. Горчаков; серебряных медалей были удостоены: Д. Н. Маслов, С. С. Есаков, В. К. Кюхельбекер и С. Г. Ломоносов, достойными серебряных медалей были признаны: Н. А. Корсаков и барон М. А. Корф.

В. Вольховский – воспитывался в Московском университетском благородном пансионе, поступил в Лицей по праву лучшего ученика пансиона. За удивительное благородство во всем, необыкновенную работоспособность, готовность прийти на помощь друзьям и соученикам пользовался уважением преподавателей и товарищей. Лицейское прозвище – «Суворочка», так как с детских лет готовил себя к военной службе. Пушкин писал о нем:

Спартанскою душой пленяя нас,
Воспитанный суровою Минервой,
Пускай опять Вольховский сядет первый,
Последним я, иль Брольо, иль Данзас...

«…один из тех редких питомцев, кои соединяют все потребные способности в лучшей степени: особенно он отличался примерным вниманием и примерным прилежанием, разум его не столько остр, сколько проницателен. Успехи его чрезвычайны» (Н. Ф. Кошанский) «Вольховский был человек рассудительный, дельный, с большим характером и с железною волею над самим собой, наконец необыкновенно трудолюбивый, добродушный и скромный…» (М. Корф)

Выпущен с первой золотой медалью прапорщиком в гвардию, после дополнительного экзамена по военным наукам утвержден офицером Гвардейского генерального штаба. Участник войны с Турцией и Персией, с 1831 года – генерал-майор, с 1839 – в отставке.

А. М. Горчаков – юный князь, исключительной красоты, с быстрой речью и с быстрыми движениями, сначала учился в Санкт-Петербургской гимназии. Трудолюбие, усидчивость, стремление во всем быть лучшим поражали товарищей. За внешность, изысканные манеры получил прозвище «Франт». Был одним из любимцев Пушкина: «питомец мод, большого света друг, обычаев блестящих наблюдатель». По окончании учёбы получил вторую золотую медаль и прекрасный аттестат.

«Превосходных дарований. Благородство с благовоспитанностью, крайняя склонность к учению с быстрыми в том успехами, ревность к пользе и чести своей, всегдашняя вежливость, нежность и искренность в обращении… пылкость ума и нрава его выражают быстрая речь и все его движения». (Н. Кошанский)

С чином титулярного советника был определен в Министерство иностранных дел. Сделал блестящую карьеру: министр иностранных дел, канцлер России, светлейший князь. Верный лицейской дружбе, пытался оказать помощь И. Пущину после восстания 1825 года. Прожил самую долгую жизнь из выпускников 1817 года. («Кому ж из нас под старость день Лицея/ Торжествовать придется одному?»).

В жизни у Пушкина было много друзей, верных и милых, но «всех верней и милей» стали именно лицейские друзья: И. Пущин (сосед по комнате), В. Кюхельбекер, А. Дельвиг, И. Малиновский.

И. Пущин – «рыцарь правды», по выражению князя С.Г. Волконского. Судья Московского народного суда, поэт, декабрист, один из основателей Северного общества. «…При счастливых способностях отличается редким прилежанием, соединяя понятливость с рассуждением и кажется, лучше ищет твердых, нежели блистательных успехов» (Н. Кошанский).

Глубокие и прочные знания сочетались в нем с рассудительностью, благоразумием, скромностью. Прозвище – «Большой Жанно». При выпуске получил похвальный лист №1. «С правом на серебряную медаль» и в чине прапорщика поступил в лейб-гвардию Конной артиллерии, позднее судья в уголовном департаменте Московского суда. Участник восстания на Сенатской площади 1825 года, осужден на вечную каторгу в Сибирь.

Дружба Пушкина с Пущиным продолжалась всю жизнь. Только о Пущине и о Малиновском вспомнил Пушкин на смертном одре, сказав, что будь они тут, ему бы легче было умирать. Вернувшись из ссылки, Пущин посетил вместе с дочерью Лицей и комнату Пушкина и отслужил панихиду об упокоении своего друга. Пущин оставил воспоминания о Пушкине и Лицее, а Александр Сергеевич посвятил другу много стихов: «К Пущину», «В альбом Пущину», «Мой первый друг, мой друг бесценный», строфы в «Пирующих студентах», «19 октября» (1825 и 1827).

В. Кюхельбекер – русский поэт и декабрист, первоначальное образование получил в частном пансионе. Начитанность, прилежание, старательность быстро оценили преподаватели Лицея. Кюхельбекер многим отличался от своих товарищей: его болезненность, нескладность фигуры, глуховатость привели к тому, что он, по свидетельству М.А. Корфа, во время учебы был «предметом постоянных и неотступных насмешек всего Лицея за свои странности, неловкости и часто уморительную оригинальность». Стал постоянным объектом карикатур и шуток сокурсников. Его лицейские прозвища – «Кюхля», «Бекеркюхель». Ироническое отношение вызывали и первые литературные опыты Кюхельбекера, ориентированные на архаические литературные образцы. Но нельзя не заметить, что по уровню знаний, умственному развитию намного опередил своих сокурсников, – при выпуске из Лицея получил 3-ю серебряную медаль, отличный аттестат. «Читал все на свете книги обо всех на свете вещах; имеет много таланта, много прилежания, много доброй воли, много сердца и много чувства, но к сожалению, во всем этом не хватает вкуса, такта, грации, меры и ясной цели…» (Энгельгардт Е.). «Мой брат родной, по музе, по судьбам…» (Пушкин А. С.).

С чином титулярного советника был определен в Министерство иностранных дел. Участник восстания 1825 года. Осуждён к 20 годам каторги.

А. Дельвиг – барон, первоначальное образование получил в одном из московских пансионов, поэт, литератор, издатель, журналист, сумевший объединить вокруг себя лучшие литературные силы. Начитанность, чувство гармонии, тонкий литературный вкус позволили ему занять особое место среди лицейский поэтов. Его прозвища – «Тося», «Султан». Дельвиг первым из лицейских поэтов стал печататься в журналах.

«Способности его посредственны, как и прилежание, а успехи весьма медленны. Мешкатность вообще его свойство и весьма приметна во всем, только не тогда, когда он шалит и резвится: тут он насмешлив, балагур…» (М. Пилецкий)

Окончил лицей с чином коллежского секретаря и был определен сначала в департамент горных и соляных дел, а затем в канцелярию Министерства финансов. Дельвиг был одним из самых близких друзей Пушкина. Их сблизила общая любовь к поэзии: «С ним толковал обо всем, что душу волнует, что сердце томит», вспоминал впоследствии Пушкин. Ему адресован целый ряд пушкинских стихотворений. Узнав о преждевременной кончине друга, Пушкин напишет: «Он был лучший из нас… Никто на свете не был мне ближе Дельвига».

И. Малиновский – сын первого директора Лицея. Первоначальное образование получил в Санкт-Петербургской губернской гимназии. Обладая способностями, он был весьма прилежен, старателен в учении, отличался склонностью к размышлению. Малиновский был живым и веселым юношей. Товарищи любили его. Он старался укрощать свою пылкость. Вспыльчивый, задиристый, он был очень горяч. Прозвище «Казак» соответствовало его воинственному характеру. Был наделен прекрасными способностями, учился прилежно и старательно. «Доброта сердца, искренность и чувствительность суть отличные и весьма приметные в нем свойства. По живости своего нрава он любит свободу и веселость, но предается им часто без осторожности…» (М.Пилецкий)

По окончании Лицея поступил на военную службу прапорщиком. В 1825 году вышел в отставку в чине полковника, стал помещиком села Каменка. Один из самых близких друзей Пушкина, о котором поэт вспоминал в последние минуты жизни. Малиновскому посвящены строки в стихотворениях «19 октября» (1825), «Пирующие студенты»:

А ты повеса из повес,
На шалости рожденный,
Удалый хват, головорез
Приятель задушевный...

К. Данзас – в выпуске один из последних, наряду с Пушкиным и Броглио, любимый однокашниками как весельчак, но оставивший память лишь своим прекрасным почерком, которым переписывал лицейские журналы, носившие помету: «В типографии Данзаса». Если бы не его участие в дуэли Пушкина, принадлежал бы к наименее заметным его лицейским товарищам. Но Данзас с такой самоотверженностью принял на себя миссию секунданта Пушкина (ему за это грозила суровая кара) и затем, после дуэли, показал такую любовь и преданность к умирающему товарищу, что вызвал к себе всеобщее внимание и расположение.

М.А.Корф – государственный деятель, председатель департамента Государственного совета, секретарь Петербургской Академии наук. Русский историк, государственный деятель. Барон Корф происходил из старинного курляндского дворянского рода. В Лицее отличался благонравием и любовью к чтению церковных книг, за что имел прозвище "Мордан-дьячок". По окончании курса в 1817 году. Модест Корф получил серебряную медаль и начал стремительную карьеру.

Н.Корсаков был одним из самых способных воспитанников первого выпуска лицея. Участвовал в литературных занятиях лицеистов, писал сатирические стихи, сотрудничал в рукописных журналах. Он прекрасно пел, виртуозно играл на гитаре, сочинял музыку. Им написаны романсы на слова Пушкина: «О Делия, драгая...», «Вчера мне Маша приказала...», «К живописцу» и «Гроб Анакреона». Еще в Лицее Пушкин посвятил своему товарищу строфу в «Пирующих студентах»:

Приближься, милый наш певец,
Любимый Аполлоном!
Воспой властителя сердец
Гитары тихим звоном.

Корсаков окончил Лицей с серебряной медалью, поступил в Коллегию иностранных дел в 1819 году.

Шесть лет промчалось, как мечтанье,
В объятьях сладкой тишины,
И уж Отечества призванье
Гремит нам: шествуйте, сыны!...
Друг на друге остановите
Вы взор с прощальною слезой!
Храните, о друзья, храните
Ту ж дружбу с тою же душой,
То ж к славе сильное стремленье,
То ж правде — да, неправде — нет.
В несчастье — гордое терпенье,
И в счастье — всем равно привет!

Эти слова из прощальной песни «Шесть лет», написанной Антоном Дельвигом и прозвучавшей на дне окончания Лицея 9 июня 1817 года, стали своеобразной клятвой для первых выпускников.

После первого выпуска Лицей в Царском Селе

Царскосельский лицей оставил о себе добрую память: он дал России немало достойнейших деятелей на поприще государственной службы, в области наук и словесности и заслужил горячую любовь своих питомцев. За годы существования лицей выпустил 286 человек. Среди его выпускников государственные деятели, министры, сенаторы, видные дипломаты, ученые, историки, выдающиеся литераторы, художники: А. Пушкин, А. Дельвиг, А. Горчаков, И. Пущин, Л. Мей, В. Лангер, М. Салтыков-Щедрин, М. Буташевич-Петрашевский, Н. Данилевский, Я. Грот, и многие другие.

Царскосельский лицей признан лучшим учебным заведением и даже неким идеалом школы будущего.